Время отстирывает белье переживаний, делает его все более чистым, белым. То, что выпадает в осадок нашей памяти, является самым главным и необходимым. Оно нас характеризует. Вспоминая свои прогулки с мамой по зеленым улочкам тихого городка на берегу Березены, я вижу, как мы в легких одеждах парим в прозрачном воздухе над бревенчатыми тротуарами, мимо высоких деревьев и невысоких домишек. Мы о чем-то обыденном говорим, и нам так хорошо, спокойно, уютно. А ведь, сделав усилие, другой своей памятью я могу припомнить шум, палящий зной, пыль, жалобы, усталость и скорби. Нет, я это не хочу помнить. Я думаю, и мама где-то там не хочет. Я знаю, что Божье вечно, а дьявольское бренно. Пройдут годы, тысячелетия, и останется Божье. Но почему нам нужно лекарство времени? Почему мы сегодня не видим свое счастье, свою любовь? Почему нас мучает ад, и мы не видим реалии рая? Дети способны видеть рай.
Любовь - это нравственное состояние, состояние максимальной бытийности, которое и есть бытие в истине. Всякий новый разговор о любви не излишен, ибо нельзя сказать, что ей оказывается избыточное внимание. Тема эта требует особого вдохновения и настроя. Она трудна, необходима и бесполезна, если не встречает соответствующего настроя слушателя. Ясно, что любовь в наименьшей мере подвержена рациональному анализу. Но эту малую меру я пытаюсь исчерпать. Таково веление моей совести и пытливости. Поскольку рацио в нашем мире далеко не всегда служит добру, постольку мы обязаны обратить его на службу добру. В этой теме я услышал свою мелодию - рассказ о супружестве любви и гнозиса.
Нет во вселенной тропинки, по которой бы не прошли влюбленные. Мир сотворен Любовью ради любви. Влюбленный человек совсем по-иному чувствует реальность. Он счастлив даже в своем страдании. В любви он обретает истинный смысл жизни, проникается благодарностью к миру, его Творцу. Человеческое соединяется с Божественным.
Проходят годы, и мы узнаем этот мир, его закоулки, его обитателей, его радости и болезни, удовольствия и страдания. Мы начинаем привыкать к процессу узнавания, ощущаем насыщение. Но судьба ведет из мира в мир, и это разнообразит наше бессмертие. Однако и в мелькании миров есть насыщение. Бытие разума само по себе бессмысленно, неэтично, если оно сводится лишь к бесконечному существованию. Единственное, что может обрадовать, удовлетворить нашу глубинную суть - нескончаемый восторг новизны. Есть ли такое бытие? Да - это Любовь. С ней все перемешивается - и движение, и остановки, и творчество, и богатство, и бедность. Все закручивается в быстро вращающийся клубок счастья.
Некоторые пытаются классифицировать: любовь-эрос, любовь-жалость, любовь эгоистическая, любовь альтруистическая. Все это пустое; любовь - состояние, которое может быть более или менее длительным. Попытка разумного исследования - скорее всего следствие досады на ее ускользающую свободу. Любовь - вне суда. Призыв йога "не привязываться к предмету любви" есть желание и невозможность непрерывной любви.
Всякая работа имеет свой смысл, уводящий человека по скользкой тропе в дебри неодушевленного. Если поддаться самодвижению, то легко превратиться в азартного игрока, легко стать придатком машины материальных процессов. Возникает дьявольское созидание типа компьютерного вируса, бомбы. Жизнь на Земле питается жизнью - это тяжелое испытание для любви. Но когда любовь становится содержанием бытия, приходит полнота жизни.
Любовь желает движения. Ее высшие состояния - мгновения. Но мы хотим непрерывной любви, следовательно, мы хотим движения. Поиск истины, гармонии, уравновешенности - это проявление любви и желание ее. Каждый человек - неповторимый мир, совершенная идея Творца, сочетающаяся гармонично с уникальностью всех личностей вселенной. Увидеть и полюбить личность - значит, еще больше полюбить Творца. Любовь активизирует первичную функцию разума - творческое мышление.
Истина неумолима: Жизнь без любви - не жизнь, а потому любовь должна быть сознательным деянием, в котором воля самоочищается. Суетные желания отнимают силы у любви и никогда сами от себя не отказываются. Но живые крупицы любви есть в каждом человеке, иначе он не жил бы. Они помогают себе сами, и растут, если им не мешают. Сознательной любви не грозит фарисейство. Недаром Господь призывает любить ближнего. Если бы любовь не зависела от сознания, то зачем призывать любить? Любовь как самоцель, как забота, как смысл бытия - редкий дар, мужественное, чистое состояние души, глубокое служение нравственному долгу.
Человек - существо духовное. Буду условно различать два вида любви - телесную и духовную. Телесная любовь жертвенна, духовная - нравственна. Именно вторая невозможна без сознания. Что касается телесной, она присутствует во всех видах жизни. Она нам необходима, в ней надежность жизни. Это о ней мы сетуем, говоря о безответности, неравенстве, ревности, счастье любимого. Но о ней ли речь идет в призыве "возлюби ближнего"? Ведь к любви телесной призыв бесполезен.
Обращение к сознанию человека - есть обращение к духу. Духовная любовь - это любовь истины и тайны личности. Одухотворенность дает ощущение запредельного существования, которое в любви приоткрывает себя. Любовь духовная связана с духовной жаждой, которая не частое явление в человеке. Никто не знает, как она появляется, но разгорается она в лучах света истины.
Проблема соотношения целого и его частей - важнейшая в метафизике. Мировой Ресурс - это Нечто Изначальное, Единое. Но вот вопрос: Почему это Нечто, Абсолют, или Дао, как его называют в Китае, породило личности? В поиске ответа рациональные доводы не помогут. Ответ лежит только в этической плоскости. Любовь не может замыкаться на себя. Она творит любящих и любимых. Ей необходима свобода, она не терпит рабства, стремится к братству. Ей нужно равенство достоинства. В этом и состоит главная причина и суть разделения. Абсолют породил личности уникальные и бессмертные. Уникальность содержит неисчерпаемость интригующей тайны, бессмертие - ответственность и надежность. Личность обладает нравственным знанием, она подсудна, и ей дана возможность искупления. Любви необходимы излияния и ответ. Поэтому ей важно единение личностей. В единении заключены целостность Дао и Нравственный Закон. Таким образом, разделение и соединение присутствуют в Дао одновременно.
Ответить на вопрос "Что такое Дао и Любовь?" невозможно, поскольку сами эти понятия первичны. Но иногда нам становится уютнее, если удается подобрать какие-то знакомые аналогии, помогающие лучше пережить непостижимость тайны. Мне, например, хочется представить Дао, как кипящий суп процессов обработки данных, где данными являются сами процессы. Обладая многоуровневой, многотонкой природой, процессы формируют Ресурс из самих себя. Такое варево не должно и не может быть хаотичным. Оно дисциплинированно Любовью. Таким образом, Любовь - фактор самоорганизации Мирового Ресурса. Она вездесуща и неоднородна. Любовь обуславливает жизнестойкость Дао и потому является Его внутренней сутью. В мире действует не план, а самоорганизация мирового сознания.
Любовь содержит априорное стремление, и это стремление есть энергетический фактор.
Поскольку существует две реальности, существует и две истины. Истина реальности рацио единственная - это истина науки. Истина же этической реальности многообразна, ибо тайна всякой личности заключает уникальный Замысел Творца.
Истина - это объект и состояние. Как объект, она служит практике и проверяется практикой. Например, всякий результативный алгоритм есть достигнутая цель науки. Но уже в науке мы обнаруживаем другую сторону истины - ее способность породить переживание откровения. Научная истина содержит рациональный комментарий смыслов. В религии, в искусстве также происходит комментирование смыслов. Успех постижения истины зависит от смыслового багажа познающего. Это лишь первая ее сторона - объектная. Есть и вторая, называемая бытием в истине. Она-то и обусловлена движением к тайне. Ведь тайна бесконечна, ее невозможно постичь, к ней лишь можно идти, и сама эта устремленность есть состояние, где истина переживается как действительное движение.
Мне представляется, что вторая сторона истины - основная. Но является ли постижение тайны единственной целью бытия? Ответ - нет. Цель не сводится к тайне и значительно важнее ее. Цель подчиняет себе процесс движения к тайне. Цель - Божье Признание.
Желание познать тайну - стимул общения, а без общения нет жизни.
Я сам, мои ближние, общество, Бог - вот главные объекты внимания и взаимодействия. Но только отношение к ближнему показывает меру нашей нравственности. Если поступок, совершенный ради себя или ради общества, игнорирует ближнего, он неуместен, если противостоит ему, - это зло, если помогает ему, - добро. Ближнему мы доверяем, мы спокойны за его поступки, за его мотивы. Поступки именно ближних мы воспринимаем особенно остро. Счастье нашей жизни зависит от присутствия в ней ближних.
Иногда мы совершаем добро, не любя. Например, помогая больному, спасая слабого. В общем случае, добро без любви означает, что мы данной личностью не интересуемся. Мы жертвуем, проходя мимо. Доброжелательность - чувство позитивного настроя по отношению ко всему разумному, человеческому. Это чувство сродни сердечному отношению взрослого к детям. Однако только любовь позволяет нам проникнуть в тайну ближнего. Этически переживание близости важнее для того, кто совершает поступок, чем для того, кто является объектом поступка.
Ближние - это не обязательно находящиеся рядом. Можно называть ближними тех, кого мы любим, хотя именно находящиеся рядом прежде всего нуждаются в нашей любви. По большому счету, мы здесь ради ближних. И нет во вселенной объекта, более достойного нашего внимания, чем ближний. Мир наш несовершенный, и невозможно было бы в нем жить, если бы не было в нем людей, ради которых стоит жить.
Тщеславие - это жажда внимания, а внимание - главный ресурс общества. В тщеславии есть одно положительное свойство: оно заставляет докопаться до истины, ибо за истину нас оценят, и эта оценка будет заслуженной. Ведь мы хотим заслуженной славы. Но человек не всегда достоин того, чего добивается. В лучшем случае он предлагает свои ценности, в худшем - использует славу как ступень, ведущую к благам. Ведь жажда внимания - это жажда власти. Социум создает инструментальные средства фокусировки общественного внимания - сцены, трибуны, тиражи изданий, и человек стремится ими воспользоваться. Но часто усилия околосценической деятельности превосходят талант и трудолюбие человека. Между тем два обстоятельства способствуют все большему размыванию фокуса: (1) рост информации и средств ее воспроизведения, (2) измельчение, падение цены информации и заинтересованности в ней. Труд, который раньше считался уделом небольшой группы профессионалов, стал доступным многим. Ведь профессионализм проявляется в аранжировке; формы канонизируемы, алгоритмизируемы. В том-то и дело: именно форма, а не содержание завоевывает сценические подмостки.
Основное назначение авторского текста - зафиксировать вершину личного смыслового генома - вершину, в которую текст нам помогает вернуться, и пойти дальше. Именно эта цель, а не тщеславие, должна руководить автором. Что касается славы, она ищется не у людей, а у Бога, и зарабатывается не на поприще человеческих страстей. Божью славу сопровождает аскетизм в потреблении славы людей. Людская слава иногда нужна, но есть предел, порог, за которым "игра не стоит свеч".
Когда же "игра не стоит свеч"? - Когда слава у дальних портит отношения с ближними, когда она ценится выше любви, когда отнимает свободу. Людская слава капризна, изменчива, свидетельствует о нашем материализме. Без надежного, доброго тыла, состоящего из родных и друзей, всякий, даже самый знаменитый человек, по сути, несчастен. Духовное творчество невозможно без любви и поддержки ближнего. Одухотворенный труд находит отклик в одухотворенном сознании.
Добавление
Мы свои дела и успехи ценим больше, чем ценят их другие, а хотим признания всего общества. Мы думаем, что люди без нас не обойдутся, а они спокойно обходятся. Мы хотим им помочь, а они не нуждаются в нашей помощи. Нам кажется, что мы уже заслужили славу, мы нашли нужную им истину. Но это только наша истина. Человек обязательно владеет какой-то оригинальной истиной, - это свойство разума. Почему же обычное свойство должно делать человека необычным среди остальных? Конечно, его истина не похожа на истины других, и, если ему удалось привлечь к себе внимание, то это, порой, лишь означает, что ему удалось усилить свой голос, заглушив остальные. Он добился славы, и люди прислушиваются не столько к его истине, сколько к его славе. Ибо слава - вожделенная стихия социума - предмет восхищения и зависти. Некоторые авторы чувствуют себя именно авторами, и это чувство является фоном их жизни. Однако тщеславие никогда в полной мере не удовлетворяется. Тщеславие это болезнь.
Но вот переедете вы в другую страну, где вас никто не знает, и тут ощутите цену вашей истины, вашей идеи. Так будет и после смерти. Перед Богом мы явимся не с идеями и талантами, а со своими поступками. Идеал нашей жизни прост: сделал доброе дело и будь доволен.
У вечности нет мелочей. Всякая деталь может обрести высокое значение и занять все внимание; остальное отступает на задний план, блекнет, исчезает. Остальное у нас либо отнимают, и мы привыкаем к новым условиям, либо мы сами теряем к нему интерес, преодолев желания и оставшись один на один с тем, что раньше не замечали, откладывали, пренебрегали. Разная значимость ценностей - основа непонимания, разноликости и относительности правды. Бедный не понимает богатого, богатый - бедного, счастливый - несчастного, страдалец - ликующего. Злобствующий не понимает любящего.
Эпоха технологий подменила ценности, и далеко не в лучшую сторону. Воспроизводство стало расширенным. Мы вырвались из окружения естественной природы, и попали в паутину рукотворного мира. Мы сами у себя отняли любовь. Ибо вместо живых лиц разглядываем вещи. Мы многому плохому научились, хорошему разучились. Впрочем, эта тема стала общей. Но мы разучились любить и принимать любовь. Мы потеряли уверенность в том, что любовь может быть основным, даже единственным занятием жизни. Именно такова она в Царстве (см. 9.1.4. "Царство" в разделе "Разум и тело").
Почему любовь может занять все время и пространство жизни? Возможна ли интрига без зла? Что является фоном узоров любви, каковы ее контрасты в коллективе, где кроме любви нет ничего? И что тогда есть любовь? Короче, может ли любовь быть единственным фактором существования? Я уже говорил, что Дао использует само себя, т.е. любовь "любит любовь"; процесс и объект - одно и то же. Процесс воздействует на объект, видоизменяет объект, т. е. себя, но для того, чтобы при этом сохраниться таковым, не разрушиться, он должен быть осторожным, рефлексивным, соблюдать меру и свои же правила. Таким образом, любовь идет рядом с ответственностью.
Что означает любить ответственно? Я думаю - нельзя любить без разбора. Когда мне говорят "люби всех", я это понимаю как признательное отношение ко всем людям - отношение доброе, открытое, доверчивое, сердечное. Но деятельная любовь требовательна. Она предполагает готовность полной отдачи и ответа. Это значит, неизбежное близкодействие, особое внимание, обособление. А хорошо ли обособление? В Царстве, я полагаю, имеются неоднородности, группы, семьи, и соединение ответственности и любви порождает все многообразие его событий. Повторяю, речь идет не об отношении к окружающим, содержащем в себе готовность к добродеянию, а о самом деянии, сознательном состоянии влюбленности, в котором мы познали и ценим любимого. Такая любовь не может быть универсальной, внешней. Она глубока, консервативна, цепко обустраивает близость и защищает ее. Если предположить обратное, а именно - что любовь как состояние, никого не выделяет, что она раздаривает всем поровну, то это значит, что личность проста и любовь поверхностна. Между тем, личность бесконечно сложна, и полюбить ее можно (и важно!), окунувшись в бездну ее тайны. В любви нужно находиться рядом. Любовь неизбежно обособляет, рождая напряженную беззлобную интригу. Интрига задает динамику жизни Царства. Там есть, от чего страдать, к чему стремиться и радоваться. И самое тяжкое несчастье - смерть любви. Интрига любви создает высочайшее напряжение душевных сил.
В Царстве любовь "бесполая" (8.3.8).
(Вместо заключения)
Действия воли и любви существенно различаются: Воля направлена на явление, стремится подчинить его; любовь создает явление. Бог Своей Любовью сотворил личности. Способность к созиданию - самая главная особенность любви. Фактически это следует из ее свойства порождения состояния максимальной бытийности. Тенденция к самоорганизации бесконечной мировой сложности уже содержит в себе необходимость любви, как фактора совместного пребывания самостоятельных монад мира. Их множественность можно полагать оптимальным состоянием бесконечной сложности, при условии, что отношения складываются на основе любви. Таким образом, творческий потенциал любви - это потенциал оптимальной самоорганизации. Обычно мы говорим: "Бог - это Любовь". Можно также сказать: "Бог - это Гнозис". Любовь находится у истоков рождения, Гнозис - у истоков движения. Рожденному дается любовь и гностическое знание, он должен их раскрыть и приумножить. В творчестве любовь опирается на гнозис, в учении гнозис опирается на любовь.
Не всякое религиозное воззрение признает нравственное Божественное Начало. Часто с Богом ассоциируется непостижимое искусство светлой магии. Могущество Его кажется титаническим, сверхличностным. Тайна, однако, имеет не магический аспект, а этический. Так любить, как Он, действительно, не может никто. Мне возразят: то, что ты называешь этической тайной, иные назовут магической. Назвать можно как угодно, но есть существенная разница между этими понятиями. Магическое предполагает накопление потенции некоторого умения. Этическое же признает наличие этой потенции априори, а восхождение заключается в способности этического раскрытия ее, т.е. раскрытия любви, которая дана личности.
Итак, Бог в любви творит личности, а что мы творим? Отделяя от себя ту или иную порцию сложности, мы рождаем некое новое "существо", которое нетленно и способно жить своей жизнью. Но в акте добродетельного созидания мы отдаем его ближнему, собеседнику, любимому человеку, залечивая раны его души, творя комфорт, радость. У нас нет такой силы любви, чтобы сотворить новую личность, но достаточно, чтобы вернуть к жизни гибнущую.
Конец главы
Дата последней коррекции главы: 06.05.20