В античности метафизику считали наукой о бытии. Позже в это понятие вкладывали разный смысл. Я ищу в метафизике возможность проиллюстрировать материал доктрины этического максимализма, изложенный в первой части книги. И вся первая часть - это развернутое введение во вторую. Понятия "Абсолют", "идея", "смысл", "личность", "слой", "грех", "добро и зло" и т.д. обретают содержание элементов конструкции мироздания.
(Термин "универсум" заимствован у Тейяра де Шардена из его книги "Феномен человека".)
Метафизику я тесно привязываю к физике, - именно, как "идущую после физики". Физика же - царица фундаментального научного знания, и, если мы серьезно заявляем, что в основе мироустройства лежат этические принципы, то должны эти принципы отыскать в чертогах нашей прекрасной дамы. Свойства мира, которые описывает метафизика живого универсума (или просто "физика живого универсума"), в общем, ортогональны свойствам, представляющим предмет физики. Они дополняют друг друга, не противореча. Конечно, физику дополнить можно чем угодно, - от этого ей "не холодно и не жарко". Надеюсь, однако, что речь идет о важных дополнениях. Рассказ ведется не только о физике.
Метафизика живого универсума описывает трансцендентную составляющую дуалистической картины мира, и потому модели трактата носят гипотетический характер.
Откуда взялась материя, если она не первична и не создана Богом? Генезис материи - главная тема теории живого универсума. Вторая часть книги посвящена образованию и поведению материальных форм различного масштаба. Она задумана как теория, иллюстрирующая избранный подход к устроению мира. Живые модели много богаче математической физики, хотя принятые условности последней обеспечивают нас реальными результатами. Но неизвестного больше. Я хочу рассказать о том, что за фасадом наблюдаемых материальных процессов прячутся будни и трагедия мирового разума. Надеюсь, что написанное имеет отношение к реальности. Как обычно, оно может быть срезано "бритвой Оккама", но дело в том, что оно не увеличивает "количество сущностей", а меняет их состав, и этот состав вполне конструктивен.
Есть много необъяснимого, и я пытаюсь кое-что объяснить. Объяснение - главная функция разумения, и неизвестно еще, что нас больше удовлетворяет, - владение вещью или владение тайной ее. Быть может, владение тайнами мира избавило бы от страсти владения миром. Но физики, по большей части, отказались от объяснений, потому что фундаментальные сущности уже граничат с изначальными, где удовлетворительными могут быть лишь объяснения этические. А этика в современной физике - инородное тело.
Эти главы о том, как физика помогает нам понять факт пребывания разума на всех этажах вселенной, как отступление разума, судимое по универсальным законам нравственности, порождает материю мира. Сегодня этот разговор возможен и необходим.
Вот некоторые темы излагаемых глав:
Каждая из этих тем, в принципе, является предметом объемного исследования, но я искал лишь пути конструктивных решений в русле идей этической доктрины. Например, в теме рождения и смерти меня интересовали не столько психологический или философский аспекты, сколько свойства иных миров обитания и переход из мира в мир. Я не ставил перед собой цель охватить широкий спектр вопросов метафизики, а исходил из своих задач, и мне удалось прикоснуться лишь к ничтожно малому числу проблем. Все же, надеюсь, идеи этой работы заинтересуют читателя. Они выражают точку зрения этического максимализма, претендуя на приближение к истине. Я говорю о приближении, потому что материал еще корректируется.
Должен прибавить слова извинения. Главы метафизики изложены хуже предыдущих, и сами они сложнее. Специфика такова, что если кто-то захочет изучать их скрупулезно, придется именно изучать, а не просто читать. Это эскиз, который еще не стал картиной, но характер творчества в этой сфере таков, что вначале возникает только эскиз. Кажется, многие конструкции метафизики говорят сами за себя, их подтекст вполне узнаваем. Исследование живого универсума слишком необходимо нашему пытливому разуму и совести, чтобы им пренебречь.
Было время, когда ученые верили в Бога, и вера их была как бы в стороне от науки. В данном трактате связь онтологии божественного и материального рассматривается непосредственно, конструктивно. Однако, мне понятно настроение человека, который неприязненно относится к идее божественного творения всего. Но я не материалист. Вот моя позиция:
Наука невозможна без идеализации, но, с позиции прагматизма, неважно, какой моделью мы пользуемся, - живой или косной - важно, чтобы модель "плодоносила" (для науки), и неприязнь к живому универсуму никакого отношения к физике не имеет, - это неприятие определенного мировоззрения.
Излагаемая метафизика отчасти тяготеет к кибернетике. Но если вторая занята формализацией наблюдаемых явлений жизни и социума, то первая, наоборот, формальные конструкции физики пытается перевести на язык жизненных процессов. В этом смысле метафизика живого универсума является не религией, а живой моделью, познавательная задача которой вполне научна. Однако, она не противостоит и задачам религии.
Повторю сказанное ранее (2.1.4 "О математике"): Этика и математика - "космические" дисциплины (10.1). Однако они не являются представлением пары "любовь и гнозис" - Абсолют не творит математику (он творит эту пару).
Школа Галилея инициировала в науке "адамово падение", приравняв знание умению, подменив знание умением (2.1.3."Адамово падение в науке" главы "Процесс познания"). Этот акт совпал с началом эпохи ренессанса, которая в наше время завершилась полным торжеством материализма. Какая-то природная порча не удержала человечество на золотой середине между духом и плотью. Ярко и смело начав путь к свободе мышления и нравов, цивилизация быстро обратила в абсурд свои идеалы просветительства. Но одним "адамовым падением" она не ограничилась. Второе случилось в начале 20-го века, и мы еще едва его осознаем. Оно является логическим продолжением первого и заключается в том, что на определенном этапе бурного развития науки произошло резкое изменении роли математики в фундаментальной физике. Для пояснения вернусь к примеру с формулой падения тела S=gt2/2. Никому в голову не приходило и не придет полагать некоторую изящность данного описания доказательством его истинности. Это просто математическая модель.
Однако уже в трактовке, например, теории относительности различаются новые ноты: Поведение мира подчиняется ей, потому что она формулирует инварианты преобразования координат системы наблюдения. А инварианты - это законы. И дальше больше - появляются сложные геометрические образы, калибровочные поля, пространства бесконечного числа степеней свободы, теории различных симметрий, суперструн, твисторов и т.д. Слов нет, все очень красиво, но в этой красоте физические объекты уже невозможно вообразить, они становятся математическими. Математика обретает роль генератора физических идей. Применительно к явлению падения это звучало бы так: Нет надобности воображать, что описывает выражение S=gt2/2. Просто существует некоторое явление, которое ему соответствует. Все равно мы будем им оперировать как математическим конструктом. В данном случае мы еще мысленно видим картину падения тела, но в более сложных ситуациях мы объект не представляем.
У физиков-теоретиков не оказалось иных доводов для обоснования своих концепций. Только эксперимент. Но эксперимент может подтверждать много разных теорий. Ссылка на то, что объекты микромира невообразимы, ввиду невозможности их увидеть, почувствовать, пощупать, содержит в себе не причину, а утверждение - оправдание. Я, наоборот, полагаю, что процессы микромира вообразимы и понятны, именно потому, что они суть процессы социальные. А что может быть сложнее коллизий мира разума? Все, что в реальности за пределами живого универсума, гораздо проще. Следовательно, человек способен вообразить все реальное. Математические же образы физики потому и невообразимы, что они лишь приближение к реальности. Они уводят нас в собственные смыслы и проблемы (типа расходимости рядов), и мы тратим массу усилий, чтобы выбраться из их дремучих лесов.
Точность математических выкладок в физике поразительна, но нет никаких гарантий, что математика останется ее главным инструментом. Например, многие биологические законы весьма точно формулируются на языке математики, но проблематика биологии значительно глубже ее формальных законов. Я уверен, что такова же природа предмета физики.
Однако не буду категоричен. Математика необходима физике, прежде всего, в функции моделирования явлений. Дуалистическая доктрина утверждает, что наблюдаемая реальность является отражением истинной (трансцендентной) реальности. Функция "генерации" физики действительно присуща математике, но относится именно к отражению. Она есть в самой процедуре отражения (8.6.15). А в целом, правильная физика должна использовать весь спектр идей, включая этику, ибо таков мир.
Конструктивное описание мира я начинаю не с пространства, а с культурной среды (8.2.9."Культурная среда"). Есть важное формальное отличие излагаемой метафизики от стандартной физики в представлении реальности. Оно касается свойств пространства-времени. В стандартной модели одно пространство, один мир. В нем могут быть искривления и дополнительные размерности микромира, но так или иначе, существует единая протяженность, что является причиной несовместимости общей теории относительности и квантовой механики.
В метафизике живого универсума отдельно рассматриваются свойства структуры Ресурса и так называемых миров обитания. Пространство-время мира обитания порождается поведением Ресурса. Это особая процедура, специфически использующая фактор жизненности разумных микроформ (например, внимание). Существует познавательный барьер между трансцендентным Ресурсом и реальными мирами обитания, преодоление которого и осуществляет процедура порождения. За барьером могут скрываться всевозможные свойства жизни, которые не имеют геометрического смысла, но которые влияют на процедуру порождения, объективируя наблюдаемые параметры элементов микромира. Причины порождения пространства-времени пребывают вне пространства-времени. Постоянство их жизненной основы обуславливает постоянство свойств материи. Эта процедура фактически описывает становление мирового дуализма.
Отличие нашей модели от стандартной заключается в том, что она предполагает бесконечную сложность мира, а стандартная - конечную. Стандартная модель осуществляет редукцию высшего к низшему. Желание скорее получить практический результат побуждает человека упростить явление, и он создает соответствующую теорию. Современная физика - это упрощенная теория. Она использует сложный аппарат в упрощенной парадигме. Между тем, элементарные кирпичики вселенной - личности. Осознание этого факта явится важнейшим этапом в науке физике. А пока, как это ни парадоксально, физики в своем предмете не знают, с чем имеют дело.
В излагаемой метафизике не отрицается факт конечной сложности материального мира, но указанная выше процедура устанавливает связь между бесконечно сложным Ресурсом и материей. Она показывает, как получается, что элементы Ресурса (микроли, лица) представляются в физических образах (частиц, клеток).
Философия редукционизма подталкивает исследователя к поиску так называемого основополагающего принципа устроения мира. Он хочет опереться на базовую идею, которая во всем его удовлетворяла бы, в том числе, эстетически. Но он ищет ее в математической среде (например, так мыслится принцип симметрии), он ищет рациональную идею, "не мистическую". Принципы в мире есть, но они лишь тогда эстетичны, когда этичны - это принципы жизни.
Я отвергаю идею разумного замысла в основе генезиса материи и полагаю, что материя возникла, как побочный результат деятельности разума на всех "размерных" уровнях его иерархии. Структура Ресурса такова: личности состоят из лиц, лица - из микролей (подробнее - в разделе 8.2"Ресурс"). Все компоненты иерархии Ресурса имеют бесконечную сложность. Личности соответствуют организмам нашего мира, лица - клеткам, микроли - частицам. Физика живого универсума изучает связь указанной структуры и так называемых обитаемых миров (10.1."Миры обитания"). Рассматриваются четыре обитаемых мира - наш и еще три, о которых рассказано будет далее.
Таблица сопоставлений
|
Объекты структуры Ресурса |
Наш мир |
Средний мир |
Тонкий мир |
Идеальный мир |
|
Личности |
Организмы |
С-Организмы |
T-Организмы |
|
|
Лица |
Клетки |
С-частицы |
||
|
Микроли |
Частицы |
Идеологии влияют на психологическую обстановку в обществе. Они регулируют ценности, мораль, законы социума. Их воздействие на социум сдерживается наукой. Наука дает нам универсальное знание, объединяющее людей, - это знание свойств среды обитания. Однако наука лишь тогда успешно исполняет эту свою объединительную роль, когда сама развивается. Но к сожалению времена стагнации придут. Достаточно того, что они придут (если уже не пришли) в одном ее разделе - в теоретической физике, описывающей поведение элементарных частиц (условно, назовем его "фундаментальной физикой"). В этой области знания неизбежен момент, к которому, собственно, и стремились ее труженики - момент появления модели единого представления свойств ограниченного набора элементарных частиц - теории "великого объединения".
В указанном разделе физики большое значение придается принципу, согласно которому материальную сущность надо стремиться представить в виде совокупности более элементарных сущностей. Всякий значимый исторический этап здесь характеризуется декларацией того или иного набора бесструктурных элементов. В настоящее время - это кварки и лептоны. Они пока считаются элементарными. Основным, решающим инструментом физики, конечно, является эксперимент. Хотя, с некоторых пор, свойства структурных элементов определяют не прямым, а косвенным путем. Но чем сильнее мы внедряемся в вещество, тем сложнее, дороже, рискованнее доступ к его глубинам. Я не очень верю в возможность опытного доказательства бытия "пракварков", но даже если это произойдет, то совсем нескоро. Можно прибавить еще несколько приставок "пра", для осознания неизбежности насыщения исследований в этой области и наступления такого времени, когда фундаментальная физика будет топтаться на месте, ни на йоту не прогрессируя в своем редукционизме.
Проблема еще вот в чем: Предположим, мы занимаемся выяснением структуры человека. С этой целью мы будем рассматривать признаки его внешние "поведенческие" и внутренние "анатомические". Только изучая их в совокупности, можно получить достаточно полное знание о структуре человека. Но если нет прямого доступа к внутренним органам объекта, то структура, построенная по внешним признакам, будет играть роль "анатомии". Так, поведение адронов подсказало теоретикам их кварковую структуру. А всегда ли внешние признаки хорошо соответствуют "анатомическим"? Можно ли по поведению человека установить свойство его печени? Или, например, по радиоизлучению Земли представить жизнь земного социума? Особенность фундаментальной физики заключается в том, что она, погружаясь вглубь вещества, вынуждена постулировать существование лишь тех структурных составляющих, которые обнаружили себя во внешнем поведении. Она создает свой "анатомический" портрет - хорошо подогнанный математический скелет, прогнозирующий поведение объекта. Да, это успех, но успех абсолютно стерильный, тенденциозный. Его значимость высоко оценивается и забывается, ибо к схемам быстро привыкают. Ведь стерильное математическое знание не прибавляет счастья человеку (разве что, математику) - это субстанция иной природы. Если мы признаем безграничную делимость материи, то косвенный метод познания ее структур (по внешним признакам) слишком одноцветен.
Теперь, собственно, о метафизике. Итак, два фактора - "постность" картины свойств мира и застой в процессе раскрытия структуры материи - порождают стремление дорисовать эту картину так, чтобы, не противореча опыту, внести в науку дополнительные штрихи, которые отражали бы вкусы и культуру их авторов. Речь идет о моделировании в образах более приемлемых представлений. Человеческая мысль не стоит на месте, и застой в одной сфере неизбежно инициирует творчество в другой. В данном случае - в сфере парадигм, дополняющих "стерильное" виденье мира. В этом смысле метафизика предстает не как религия, а как живая модель, познавательная задача которой вполне научна.
Процесс метафизического творчества имеет положительные и отрицательные черты. Положительное в нем - свобода мировоззрений, оптимизм, новизна идей, подталкивающая к новым, доселе запрещенным или незамеченным методам и разделам исследования. Наука не отменяется, но обретает дополнительный импульс. Отрицательное - многозначность, идеологизированность, тяготеющая к разделяющей людей религиозности.
Не знаю, есть ли похожая ситуация в других науках, но фундаментальной физике дана особая роль - она наиболее мощно влияет на мировоззрение людей, ибо сопряжена со структурой материальной основы мира.
Метафизическая доктрина применительно к науке играет роль парадигмы. Как правило, она растет на религиозно-идеологических корнях, и "правильная" доктрина должна иметь этическое основание. Но в данном контексте я хочу обратить внимание на другое. Всегда есть возможность проигнорировать идеологические корни и обратиться к модельной части метафизики (нечто схожее с выделением диалектики из философии Гегеля). Создание непротиворечивой логически связной концепции есть обыкновенное программирование на языке образов этой метафизики. Конечно, "постная" математическая модель эффективнее в плане выполнения практически необходимых операций. Но речь не идет о ее замене, нет, речь идет о концепции, интерпретирующей формализм математики. Ведь математическая модель, если она успешна, описывает поведение онтологически сущих "тел", а не только собственных "кукол", и метафизика дает возможность нам "осязать тело". Жизнь в паутине отвлеченных схем опустошает, высушивает сердце человека, а прикосновение к телу реальности чревато вдохновенным порывом, столь важным для науки. Между верой и сомнениями мечется душа человека.
Однако не стоит заблуждаться насчет изобилия метафизических доктрин такого рода. Есть много идеологий, и большинство из них законсервировано так, что ни о какой модели и содержательной интерпретации науки речи быть не может. Они, скорее, отстранены от науки, в лучшем случае, нейтральны. Современная наука настолько многогранна и структурирована, что адекватная модель на языке иных образов сама по себе непроста. Уникальность же и полнота способны внушить чувство правдивости метафоры.
К сказанному надо прибавить: Этическое обоснование мироустройства - вот главная причина современного творчества в метафизике. Оно восполняет пробел, оставляемый наукой в ее текстах. Мир демонстрирует себя в познании двойственно, и мы должны эту двойственность осознать.
Мир создан согласно этической идее Творца, и потому только этическая теория объясняет мир.
Предлагаемая теория генезиса материи ставит перед собой задачу показать, каким образом можно "отнять у Бога творение материи" в доктрине, признающей первичность мирового сознания. Она задумана не как замена физики, а как дополнение к ней, и затрагивает лишь идеологический фундамент. Ее можно рассматривать, как одну из парадигм, о которых шла речь в подразделе 2.1.1."Научная парадигма и научная гипотеза" главы "Процесс познания". Понимая это, я обязан обосновать свой выбор.
В излагаемой метафизике рассматривается дуалистическая природа мира, т.е. признается существование, наряду с физической реальностью, реальности трансцендентной. Отличие ее (теории) в том, что она рассматривает связь двух реальностей непосредственно, конструктивно, и описывает процесс возникновения физической реальности. Эта попытка имеет самостоятельный интерес, но главное - позволяет глубже войти в проблематику познания мира.
Одной из целей работы является изменение мировоззренческого основания науки. Если я прав, это изменение должно способствовать прогрессу познания, что и явится главным доказательством правоты мировоззрения. Моя программа не рассчитана на быстрый эффект, но - на эффект надежный.
Разделы книги связаны между собой, и читать их нужно, в основном, последовательно. Отдельно выбранный раздел при первом чтении, скорее всего, окажется непонятным. Не могу сказать, что разговор о живом универсуме полон. Мне важно было дать почувствовать читателю, что эта метафизика обладает большими возможностями в раскрытии сущности явлений и в конкретном научном познании.
Полагаю, важной темой трактата является тема перехода индивида в иные миры в момент земной смерти. Она изложена в подразделе 10.3.9 "О продолжении жизни", но все содержание трактата служит раскрытию ее. Живая монада, остается живой - меняется лишь телесная оболочка. При переходе в иные миры сохраняется то, что называется личностью. (1.2.3)
Дата последней коррекции страницы: 07.05.20